ДРУГОЙ ВЗГЛЯД: Прогноз погоды

Наступила осень – время грибов и лёгкой печали. Ну его,  эти мужско-женские, или наоборот, дела. Поговорим о погоде)

Как же я люблю осень, Котя! Осень — моё время. Она съедает, поглощает меня всего, без остатка, хрупкой, прозрачной, тонкой, как стекло, тишиной, растворяет грустью листопада и журавлиных клиньев, окатывает холодной водой дождя. Как скульптор,  убирает лишнее: срывает покров перезрелого лета, обнажая даль.Осень приходит незванно и нечаянно летом. Первым пожелтевшим листком, пронизывающим дождём и туманным рассветом в июле, высоким небом в августе, первой паутинкой. Нет, нет - кричим мы - не надо, мы ещё не успели, нам ещё хочется жары, зноя, чтобы плавиться на солнце вместе с мороженым, обмахиваться в тени газетой, если нет веера…

Нет, постой! Нам хочется купаться так, будто в последний раз — долго и на всю жизнь. Мы ещё жаждем длинного-предлинного дня, светлых ночей, когда можно сидеть на террасе в трусах, потягивать охлажденный мартини и болтать о чём-то неважном, но милом и необычайно приятном. Хочется в полный рост неги, отпуска, раскачиваться в гамаке и забыть работу, городскую суету, коллег, начальство, незаконченный ремонт, неисполненные обещания.

Осень приходит, когда всего этого мы алчем. Пока оно не опостылело. Как строгая мама говорит нам: «Детки, ещё две минуты - и всё». И мы, с обреченностью воспитанных и послушных, понуро бредём в песочницу собирать игрушки.Осень выпивает лето маленькими глоточками, смакует, как опытный сомелье, как гурман, откусывая крохотные кусочки, длит удовольствие. Вот зажглись фонарики желтых листьев, стало чуть раньше темнеть. Птицы, тронувшись рассудком, гоношатся, сбиваются в стаи. Осень процеживает звук. Раз — и не слышно ласточек, стрижей, пропала иволга. Только дурындой давится, кричит горлица.

Осень дразнит нас бабьим летом, когда цикады отрываются за все июньские дожди и июльские непогоды, трещат свирепо и непрерывно. Осень роняет на землю августовские звёзды и наконец налетает первым, затяжным, колким ледяным дождём. Затягивает небо одеялом из серой ваты и плачет, плачет горько и беспрерывно, что лето ушло, развеялось, сгинуло без следа.

Осень — пора утрат и прощаний. Ветер рвет пошитые на последнюю в году вечеринку жёлтые карнавальные костюмы берёз и осин, алым полыхают плющи и клены. С каждым днём эта неземная красота уменьшается, уходит, облетает, ноябрь, всё. Осень — это капли дождя на стекле в аэропорту, мерцающие огни взлётной полосы, блики фар машин на мокрой дороге. Это музыка Леграна и джаз, лёгкий, непредсказуемый, капризный, рвущий тишину мятежным соло саксофона.

Осень награждает одиночеством. Она, как зеркало, в котором, если не бояться, можно обнаружить себя. Она заставляет ценить тепло и возвращает ушедших к очагу. Осень – время вспомнить детство и навестить маму.

Каштаны покрывают землю вишневыми, приятными на ощупь, ладными, аккуратными ядрышками, дубы проливаются вниз желудями, лысые яблони дразнят птиц сморщенными от мороза красными огоньками поздних плодов. Загулявшим купцом щедро швыряет осень на землю свои дары, чтобы потом с ними уйти в землю и пережить зиму.

Горечь рябины, сладкий дымок тлеющих на костре листьев, тишина, плотным туманом разлитая в воздухе, — всё случилось, всё кончилось, произошло… Позади, в прошлом и отмерло. Грядет новое, неведомое, свежее. Замирает от страха сердце. Колотит мандраж. Не смогу, не сдюжу, не-ет! Не грусти, человек, не бойся. Не случится, не выйдет, не получится, через год бог даст новую осень  ещё один шанс, одну попытку, возможность уронить семена. Жди, Котя, свою осень, ешь!

Вадим Авва

«Письма прошедшего времени», Письмо двадцать третье, а больше писем здесь